Ударимся в воспоминания

Пока на улице страшная жарища, и даже в кондиционированном моем «офисе» (но в жаркой половине дома) у меня все равно плавятся мозги. Так что ни расшифровывать ни переводить ничего толком не могу. Поэтому решила я вас побаловать своими воспоминания о прошлых встречах. Может кто-то уже и читал все это, заглянув в мой ЖЖ, а может и нет. Так что я тут завела уже раздельчик «архив», куда потихоньку буду складывать то, что где-то уже мелькало, но с дополнениями и изменениями.



Вот сегодня мне вспомнился джанкет по Солисту.







Я уже давно заметила, что долго и очень ожидаемое событие часто оборачивается разочарованием. Фильм «Солист» по одноимённой книге колумниста из «Лос Анджелес Таймс» Стива Лопеса







сделанный англичанином Джо Райтом,







оказался совсем не тем, что я от него ожидала.



А ожидания у меня были в общем-то довольно скромные. Я давно прочитала книгу. История исключительно интересная, размышления, вопросы и выводы — любопытные. Фильм получился каким-то неубедительным. Если бы я заинтересовалась собственно книгой после просмотра фильма, это было бы совсем другое дело.



Мнения журналистов тоже разделились. Мой дорогой друг Уилл Лоуренс из Англии — критик и классный журналист — был доволен фильмом, но он не читал книги. Работа Джейми Фокса ему тоже пришлась по душе, тогда как Анри — француз — согласился со мной, что Джейми был неубедителен в роли одарённого музыканта-шизофреника.



Однако мы были единодушны во мнении, что Роберт Дауни Мл. хорош как всегда и смотреть фильм стоит только ради него.



Практически все полагали, что фильм провалится в прокате как в Штатах так и в мире. Я думаю, что сомнения UPI в Москве о широком прокате картины вполне обоснованы. Вряд ли россиянам будет интересно следить за превращением талантливого чёрного парнишки из Кливленда в шизофреника, живущего на улицах Лос-Анджелеса, причём тех, где не бывает туристов. У россиян и своих таких хватает, зачем им чужие страдания?!







(Стив Лопез, Адам Крейн и Натаниэль Айрес)



После просмотра фильма Уилл и Мартин позвали меня ужинать. Поскольку нас поселили в Four Seasons, ужинать отправились в наш любимый Windows Lounge, что по сути является продолжением бара на террасе, расширенной последним ремонтом в отеле. Выдался дивный вечер, с лёгким ветерком, играющим листьями пальм. Из бара доносилась фортепьянная музыка и мягкий мужской баритон напевал что-то очень знакомое, кажется из Фрэнка Синатры.



Мы расположились в удобном уголке — Уилл и я на диване с большими зелеными и коричневым подушками, а Мартин напротив в плетёном кресле. С обсуждения фильма мы перешли на обмен впечатлениями о проведённых в разное время интервью. Мартин — тоже англичанин, более опытный чем мы с Уиллом, рассказывал нам истории своих встреч с разными известными именами. Он работает для английского Times и, кажется, Empire (или это Уилл работает для Empire?) Так или иначе, мы провели почти три часа в приятном трёпе, как и положено коллегам, между которыми нет никакой конкуренции.



Обычно я довольно плохо сплю в отелях. Но Four Seasons уже как дом родной, и я проснулась только в девять утра, чувствуя себя преотлично. Все-таки положительные эмоции сказываются на нас весьма благоприятно… А, может быть, это мартини с двумя оливками и приятный разговор так подействовали на мою нервную систему, что спала я как дитя?! В моем распоряжении было все утро, так как наши интервью начинались только с двух часов дня.



Утром работали только те, у кого были один-на-один с Джо Райтом  — режиссёром. Я пошла завтракать в ресторан, провела там чудесные два часа, попивая чай, полистывая production notes, удивляясь наглости «врунливых» publicists, написавших там удивительнейшую ахинею, но меня это на сей раз ничуть не огорчило. Я начинаю привыкать к тому, что надо полить изрядное количества сиропа нанедопекшийся пирог», чтобы продать его наивному зрителю.



Радость от встречи с Робертом Дауни Мл. как всегда описанию не поддаётся. Роберт — вихрь, с взлохмаченной шевелюрой, которую он постоянно тревожит своей пятернёй, рассказывая о чем-то. Он смотрит, боже, как он смотрит! Глазищи тёмные, бездонные, то смеющиеся, то серьёзные, и цвет их меняется в зависимости от того, какая мысль пробегает в сумасшедшей его головушке. Он может сравнять тебя с землёй парой слов и взглядом, а может и поднять до небес мгновенной улыбкой и лёгким прикосновением к плечу… Господи, как можно не любить этого сорванца?! Мы все в него влюблены, мы ловим каждое его слово, ржём вместе, шутим, паясничаем… Ему так проще, он давно уже не даёт один-на-один интервью НИКОМУ. Я думаю, что ему просто это неинтересно. Он любит блистать в компании, он знает, что неотразим…



Он опять пришёл со своим чёрным пластмассовым чемоданчиком, размером не больше чем школьный lunch box, или один из тех небольших промышленных кейсов, в которых хранят набор инструментов.



В первый раз мы увидели эту штуку на джанкете по Tropic Thunder. Роберт зашёл в комнату, положил этот чемоданчик на стол перед собой, скрестил на нем руки и сложил на них лохматую голову. Спросил: «Ну?» и закрыл глаза. Кто-то из журналистов поинтересовался: «А что это за коробка у тебя?» Роберт резко поднял голову, откинулся на стуле, повёл глазами по сторонам: «Какая коробка?» — Ну вот эта, черная, с которой ты пришел, — поспешил вставить кто-то другой из сидящих за столом. Я же, сидя практически рядом с Робертом, молча наблюдала за его реакцией.

— Вот эта? — Роберт ткнул пальцев в свою коробку.

— Ну да, — ответили ему из-за стола.

— Не знаю, — покачал головой Роберт. — Понятия не имею что это такое.

— Но ты же её принёс,- не унимался этот бедолага-журналист, новенький, наверное, с Дауни, похоже, никогда не имевший дела. Нас было всего трое за столом, кто хорошо знал нрав Роберта, и мы наблюдали за этим молча, предвкушая прикол.

— Ну я принёс, — задиристо сказал Дауни, — Ну я! А тебе-то какое дело что там? Отстань! Ну что, ещё у кого вопросы есть, а то я пошел!.. — И начал подниматься со стула. Я поймала его за рукав и спросила про фильм. Роберт мне нежно улыбнулся: «Привет, моя русская подруга, только я опять забыл как тебя зовут»!



Так что, на джанкете по Солисту коробка эта черная вроде бы как стала частью имиджа Роберта и никто больше не задавал вопросов.



Джейми Фокс тоже старается быть неотразимым. Но мы его «отражаем» иной раз... Хотя с ним тоже просто и весело. Он рассказывает, что у него на авокадовом ранчо живёт огромное количество гремучих змей, которых он страшно боится. Причём рассказывает так, что мы все буквально лежим от смеха носами в стол. Он нам: «Чего ржёте-то? Это же страшная история»! А мы ему:«Так рассказывай так, чтоб страшно было!» И он тоже смеётся вместе с нами.

Разница между ним и Робертом огромна. Роберту, кажется, по фигу уже производит ли он впечатление, а вот Джейми все это ещё важно... Он хочет, чтобы мы его любили. Он хорошо и аккуратно одет: явно дорогой тонкой шерсти темно-лиловый пуловер и мягкие чёрные брюки; на шее традиционная (для афро-американцев) толстая цепь с какой-то явно драгоценной висюлькой, усыпанной камнями, но не вульгарная, как у рэпперов, а вполне элегантная. На левом запястье два толстых витых браслета из белого золота, усыпанные бриллиантовой крошкой. Вроде скромно по их, афро-американским, понятиям, но выглядит несколько неуместно. Зачем это?!



День заканчивается разговором с режиссёром, который производит унылое впечатление. Мы вяло переглядываемся, вяло задаём какие-то скучные вопросы, а он нам отвечает штампами и клише, стараясь казаться невозмутимо-уверенным в себе.



Так жаль, что не увижу Роберта на джанкете по Шерлоку Холмсу, он будет проходить в Лондоне.
Источник

Posted in: